Поэт и прозаик. Тонкий, чуть нервный, с привычкой активно жестикулировать. Его речи откровенны, а потому иногда кажутся жесткими. Не по отношению к собеседнику, а в оценке действительности, которую мы обыденно называем «жизнь».
На вопросы часто отвечает своими же стихами. Читает, кстати, он их великолепно, мастерски, правильно и проникновенно интонируя. Под звуки его голоса рождаются образы. Подумалось – ему бы на сцену, среди профессиональных актеров точно бы не затерялся.
Ловец мгновения- Над чем вы сейчас работаете?
- Слово «работа», применимое к стихам, смешно. Мне не интересны сочиненные стихи, в них виден пот ремесленный, удары кирки. Я люблю внезапно посетившее, то, что на ходу рождается.
Метель. Интерка.
Кот у дома.
Ах, подоконники, дома!
Укрыло снегом терема…
И снова звон синиц-оконниц,
Скрип половиц, калиток,
звонниц,
Морозный звон – зима,
зима...
Я не пишу, я записываю. Поэзия – не в навороченных словах. Ворочают графоманы и ремесленники. Поэзия – в вибрации. Если она есть хотя бы в строчке, в двух, там состоится что-то. А когда говорят – сижу, пишу, ночью работаю… Смешно слушать. Важна энергия слова, на какой скорости оно записано. Это прорыв, эмоциональный всплеск, который выливается в строки.
- Современная поэзия, проза вам интересны?
- Не слежу за этим. Но я перелопатил тонны литературы, работая на книжном складе, много редактировал и представляю, кто чем дышит. Это перепевы одного и того же, пяти- и десятисортное в огромных количествах. Настоящего мало, ценное нужно искать самому, иначе так и будешь трескать все, что предлагается.
Современным может быть написанное бог знает когда. Мы литературу XVIII-XIX веков не прочли как надо. А там отыскиваешь такие важные вещи. Все, что до нас написано, требует погружения. Такое мое глубочайшее убеждение.
- Но что-то вас вдохновляет?
- Я работаю дворником и получаю выигрыш – наблюдение. Смотрю со стороны на человеческую жизнь, вижу, как она изничтожилась. Суета сует, так что иллюзий никаких. В плане литературы вообще говорить нечего - из мусорного бака книжки достаю.
- Все безнадежно?
- Нет, все овевается надеждой. Просто надо теплить свечечку надежды этой. Останавливаться надо, вникать, чувствовать. От мельтешения все пропадает.
Безвозвратное прошлое- Вы любите старый город, много стихов посвятили деревянным домам , дворам , улочкам. Современный Барнаул радует?
- Я родился и жил в историческом центре, на улице Павловской (ныне улица Анатолия). В юности для меня город заканчивался Новым рынком. Потом он начал строиться, в 1960-е годы. Вся эта застройка неинтересная уже, типовая. А Барнаул-то славился купеческими домами.
Наличник резной на окошке,
Старинных домов
благодать,
Здесь тополи, дети и кошки,
Герань, голубятни, года…
А, может, земля здесь другая,
Другой разговор под капель…
Здесь детство прошло,
дорогая,
А где оно, детство, теперь?
Один древний правитель говорил: мы построили то, что есть везде, а разрушили то, чего нет нигде. Вот в Томске сохранен весь старый купеческий город. У нас некому было его сохранять, поэтому рушили почем зря. Гостиницу «Империал», улицу Мамонтова снесли. Достаточно нарушить центр, и он уже не тот. Невозможно заменить ничем ощущение старинного бревенчатого дома, где была библиотека нашего детства. Медная ручка на двери, голландская печка, березовые дрова трещат, а какой там запах книг был…
Мы жили среди истории. В каждом квартале были свои легенды, все друг друга знали. А сейчас забежал в подъезд, спрятался в свою норку – и видал я вас всех.
Я иллюстрировал некоторые свои книги, рисовал старинные дома, для меня они как живые, это важно.
- Уже ушли и многие ваши друзья…
- Почти все. Я долгожителей из своего поколения не встречал.
Мои друзья спились
или прибрались,
Прощай, кто из горла отпил
«Агдам».
Другие живы, просто
растерялись
По этажам домов,
по городам…
Вообще, поэты не очень дружат…
- Предисловия к двум вашим сборникам написал Владимир Башунов. В них чувствуется дружеское тепло.
- Башунов был человек закрытый. Сам выбирал, с кем общаться. Он и статью обо мне писал, ее увидел Марк Юдалевич, пригласил к себе в 1996 году, хвалил стихи. Но они все-таки другие были люди.
Страдают ведь не из-за отсутствия друзей, скорее от того, что невозможно уединиться, побыть с собой. Но чем больше у человека такой возможности, тем он счастливее. Лишние контакты ни к чему. Все хорошо в пропорции – друзья, женщины, любовь…
Россыпь мыслей- Ваши стихи о любви – осторожные, деликатные. Сильные чувства вам знакомы?
- Конечно. Кстати, поэт Баратынский сказал: «вполне упоевает нас только первая любовь».
Видимо, там все и остается. А может, и нет. Но все потуги семейные так и остались потугами. Есть люди определенной программы: кому свиной хрящик, а кому бараний бок.
- В вашей жизни все закономерно?
- Все, что с нами происходит, мы чем-то заслужили. И мерность входит в это определение. Вот если я утром голубям не принес хлеба, уже теряется закономерность. По сути, как ты утро начинаешь, так у тебя мерность и идет.
- А с чего лучше начинать утро?
- Мое начинается с Моцарта, с 40-й симфонии.
- Для поэта болезненно небрежное отношение к слову?
- Слово – это оружие, и использовать его нужно осторожно. Ничего даром не проходит. Человек - такое существо, которое всегда оставляет следы. Но следы надо оставлять какие? Благостные. Чтобы потом за них не оправдываться. Оставил ли я благостный след? Не знаю. Истинная жизнь поэта начинается после его физического ухода, а не при жизни.
- Что для вас ценно сейчас?
- Настоящее. Все в мире так зыбко.
Дай мне на дым
на закатный,
Дай наглядеться на миг,
Отсветы, отблески, пятна,
Окна, огонь огнелик.
Как холодеет на сердце,
Как подмерзает земля,
Словно в открытые дверцы
Вечер уходит в поля.
Тополь с вороной пролетной
Вспыхнет прощально в огне.
И от тоски мимолетной
Сладко и горестно мне.
СПРАВКА «ВЕЧЕРНЕГО БАРНАУЛА»Александр Зуев родился в 1955 году в Барнауле. Окончил Барнаульский педагогический институт. Работал журналистом, грузчиком, слесарем, мотористомлебедчиком на речных судах. Автор пяти сборников стихов. Лауреат литературных премий им. Н.М. Черкасова и Л.С. Мерзликина. Член Союза писателей России, член Петровской академии наук и искусств.
Текст и фото Лады Суворовой.